Ресторан "Княжеский двор" >>>

Снег мешает идти. Он липнет на лицо, попадает в глаза и, это злит Александра. Он не любит, когда что-то мешает ему достичь его цели. А цель, меж тем, все быстрее удалялась от него, словно Александр не шел за ним, а стоял на месте.  Это злило вдвойне.
Стараясь не упустить из вида епископа, на одном участке дороги, мэру пришлось даже перейти на бег, зато он успел уловить знакомый силуэт, сворачивающий за угол, за которым начиналась местность,  нахождение в которой епископа Александр никак не мог для себя логически обосновать. Это вызывало состояние, близкое к ступору. Мозг просто не брал – зачем священнику на окраину, где кроме сомнительных питейных заведений и всякого рода преступных общин не было ничего вообще. Нет, разумеется, до Александра доходило много слухов о том, каким ужасным человеком на самом деле являлся епископ, но не всем он им был склонен верить. И, уж, подавно он не придавал значения таким смешным предположениям, что епископ  - тайный глава заправляющей в Арджеше преступной группировки. Слухи – слухами, а недоверчивость Александра, повсеместно известная, сейчас несла большие потери в виде сомнений, неожиданно нахлынувших и теперь подбиравшихся к давно закрепленному в его сознании непреложному факту, что священники – суть святые люди, не имеющие слабостей в большинстве своем и, далекие от мирских дел. Сомнения грузли душу основательно. Куда он идет? Что потребовалось епископу в подобном месте? Мэр упрямо продолжил свое преследование, отстав на приличное расстояние и идя у самых стен домов, при этом настороженно осматривался по сторонам, гадая, отчего у него еще не добрались руки очистить весь этот район от всякой швали, дабы не опасно было ходить здесь по ночам? Видимо, он слишком давно не выбирался на улицу вот так, просто пешком, без охраны, машин сопровождения и нескольких секретарей, потому сейчас и был в состоянии, медленно приближающимся к шоковому.
Обе стороны этой сомнительной в отношении безопасности улицы, казалось, жили столь активной жизнью, что центр города должен был побледнеть от зависти. То тут, то там, встречались веселые компании. К одной из них неожиданно примкнул епископ, что заставило Александра резко затормозить и, скрывшись за редким кустарником, росшим вдоль фасадов домов, приблизиться, но так и остаться в своей импровизированной засаде, дабы не быть узнанным. Освещение в этом месте улицы, как назло было, минимальным. Александр даже не имел возможности разглядеть – чем там занимается «святой человек», но, ориентируясь на выкрики, то и дело раздававшиеся с их стороны, вывод был сделал однозначный – в компании шло распитие спиртных напитков, причем для всех участников – не впервые за этот вечер.
Он успел замерзнуть, пока сидел в кустах и сквозь раздвинутые ветви наблюдал за веселящейся компанией. Сейчас Александр сожалел о том, что легкомысленно надел пальто, выходя из дома.  И вообще, стоило ли дело того, чтобы он тут гробил свое здоровье? Но его интуиция, мало когда подводившая, упрямо твердила, что да, дело стоящее. И, отделившийся от своих собутыльников епископ, торопливо двинувшийся куда-то вглубь дворов,  вновь заставил Александра забыть о его плачевном состоянии и, вновь пуститься в погоню.
Фонари по чьему-то нелепому мнению должны быть расположены только вдоль дороги. А тут, пробираясь меж какими-то не то гаражами, не то бараками, Александр ориентировался только на свой нюх, ибо увидеть что-либо в кромешной ночной тьме было не возможно. Нужно ли сказать, что он упустил епископа? Это было закономерным, но чертовки обидным для мэра фактом. Голоса раздавались теперь где-то в стороне. Там предположительно и была улица. Александр, растерявшийся и совершенно дезориентированный, в какой-то момент просто остановился, понимая, что, удаляясь вглубь этого лабиринта окраинных построек, он рискует попросту заблудиться в собственном городе, имеющем свои, никому не известные потаенные места, из которых не так-то просто будет выбраться. 
Голоса теперь смолкли. То ли пьянчужки разошлись, то ли мэр зашел так далеко, что звуки с улицы сюда не достигали. Облокотившись о ствол какого-то дерева, мэр закурил. Оставаться здесь не было резона, но и выбраться ему теперь казалось затруднительно. Епископа он потерял, но не это его сейчас беспокоило больше всего. Стоны. Они раздались откуда-то справа. Надрывный голос произнес что-то и, тут же смолк. Зато раздался звук, в котором мэр безошибочно определил удар – звонкий, хлесткий, не иначе, как по лицу. Сигарета тут же была затушена о дерево, а Александр начал медленно продвигаться меж гаражами к источнику звуков, мысленно ругая себя за безрассудство, но все равно продолжая идти. 
Он не успел сделать и дюжины шагов, как обо что-то споткнулся. Расставив руки, тормозя свое падение о стены гаражей, Александр, тем не менее, не сумел удержать равновесие, хоть и попытался в прыжке пересечь препятствие, попавшееся на его пути. Он упал, приземлившись чуть дальше и, пребольно ударившись о мерзлую землю локтем. Взвыв, не столько от боли, сколько от обиды, он попытался встать. Вот, тут его и настигло осознание, что он лежит не просто на земле, а на неком шевелящемся под ним неопознанном объекте. Взвыть пришлось еще раз – теперь уже с ужасом отскакивая от того, на ком только что лежал.

Голос недовольный, но трезвый. Хамоватые интонации, но и это Александр списал отчего-то на шок, сродни тому, какой он испытывал сам.  Действительно, шутка ли, свалиться так кому-то на голову, да еще и ждать к себе добродушного обращения. Нет, это не реально.
Однако, первым делом Александр решил извиниться. Но оттого, видимо, что владел он этим искусством из рук вон плохо, его «прошу прощения» прозвучало скорее вызывающе или как начало длинной тирады со смыслом о том, что нефиг валяться на дороге, когда тут честные люди ходят. Вобщем, совсем не как извинение звучали его слова. Впрочем, упреки субъекта, на которого угораздило мэра свалиться, представляли собой тоже не набор благозвучных фраз, поэтому Александр решил не заморачиваться правилами хорошего тона, тем более, что несколько вызывающих предложений, обрушившихся на него за последние несколько минут, весьма располагали к хорошей драке, а не к расшаркиваниям. Далее мэр, не особо церемонясь и совершенно не выбирая приличествующие человеку его положения выражения, в нескольких словах обрисовал оппоненту свое видение ситуации:
- Вот, спокойно себе и сиди, как сидел. Пасть захлопни и претворись деревом, чтоб я ни звука с твоей стороны не слышал,  – Александр не кричал, но в его тихом голосе явно можно было уловить угрожающие интонации.
Предположение незнакомца, что это он, Александр появился тут для той неблаговидной цели, в которой его взялись уличить, вдвойне разозлило мэра.
- Поразвлечься? Это врядли, - подпустив в голос яда, процедил Александр, - Не проецируй на других свои низменные страстишки.
Отвернувшись от по-прежнему сидевшего на снегу человека, Александр похлопал себя по карманам и, выудил зажигалку. Ему никак не давал покоя вопрос – обо что он так неудачно споткнулся?  Подсвечивая себе, он вернулся несколько шагов назад и попытался в снегу по отпечаткам своих ног определить – как шел сюда. Незнакомец тем временем, отвлеченный телефонный звонком и, назвавшийся Николасом, был увлечен беседой, из которой внимательно слушавший его мэр понял только одно – кто-то где-то пропал. Впрочем, несколько секунд спустя Александру стало совершенно не до чужих разговоров и бед, поскольку он нашел то, обо что споткнулся. Свет зажигалки выхватил мертвенно бледное лицо молодого парня и, Александр, тихо охнув, в который уже за сегодняшнюю ночь раз пожалел о том, что не остался дома.         
- Убил. Он его убил, а я их застукал, - тихо прошептал он себе под нос, чувствуя, что от бессильной злобы на самого себя и любопытство, погнавшее его за священником, тело начинает бить озноб.
Говорят, что свидетели не живут долго, однако Александр был полон решимости оставаться в живых как можно дольше. Резко развернувшись к мужчине, так и оставшемуся сидеть у стены гаража, он моментально отреагировал на предыдущую реплику того:
- А вы полагаете, что я должен покорно лечь и быстренько побледнеть, как вот этот ваш недавний знакомый? - Александр ткнул пальцем в труп и рассмеялся, - Не дождетесь.
Оружия у него с собой не было, но мэр был почти уверен, что сможет справиться с незнакомцем, не показавшимся ему особо сильным и мускулистым, пока он валялся на нем.
- Я споткнулся,  - с достоинством проронил Александр, мысленно пытаясь определить: есть ли у него шанс унести отсюда ноги, не будучи покалеченным и не обустроенным на соседство с уже имеющим место трупом? О том, чтобы вызвать полицию и сдать убийцу еще не отошедшего далеко от своей жертвы, тоже не мешало бы подумать.
Однако, руки незнакомца добрались до него раньше, чем мэр успел повторить свой недавний прыжок и отскочить на безопасное расстояние.
Прижатый к стене гаража, с удерживаемыми руками и, совершенно лишенный способности сопротивляться, он, тем не менее, попытался это сделать. Сопротивляться было почти нечем  и, мэр пустил в ход зубы. Да, впиться зубами в губу незнакомца было первым и самым естественным актом самообороны для Александра. Солоноватый вкус крови словно придал ему силы для борьбы и разжег в нем еще большую злость.
-  Убери от меня руки, ты, животное!
Мысль стать жертвой неизвестного маньяка никоим образом не прельщала Александра. Он был настроен агрессивно, понимая, что словами тут себе не поможет. Хотя бы просто потому, что некоторые люди не понимают слов, с ними можно общаться только посредством применения силовых приемов. Видимо, его случайный и очень неприятный знакомый был как раз из такой категории. Пытаясь извиваться в захвате его рук, Александр безрезультатно тратил свои силы.
Паника, редко когда посещавшая его, кажется, вот-вот грозила заявиться  в гости.

Мысли о том, кто из них действительно является животным, Александр решил держать при себе, все еще имея в планах на ближайшее будущее невредимым выбраться из этих гаражей. Прочувственная речь незнакомца о том, как не повезло телу, что при жизни было довольно симпатичным парнем, а сейчас являло собой окоченевший труп, совсем не способствовала тому, чтобы Александр проникся доверием к своему недавнему нападавшему. Верить было вообще не в привычках мэра. А верить человеку, который пять минут назад ему скрутил руки и пытался совершить над ним насилие, и, подавно.
Чиркнул кремень зажигалки и, мужчина прикурил, на мгновение, осветив свое лицо.  Александр охнул, отступая по стене гаража в сторону. Ошибиться было практически не возможно. Перед ним стоял епископ Арджеша, собственной персоной.
Александр помотал головой, словно отгоняя наваждение, но рвущийся с губ вопрос остановил телефонный звонок. Мэру оставалось только хватать холодный воздух раскрытым ртом и стараться не растерять свое хваленое самообладание.
Подумать только, это он! Хороши же вы, святой отец, нечего сказать!
Удивление было до того сильным, что Александр, погруженный в свои внутренние переживания столь неожиданной встречи, пропустил большую часть разговора, происходившего прямо перед его носом. От попытки логически объяснить себе – как могло с ним произойти то, что произошло, Александра отвлекло слово «вампиры». Оказалось, что епископ уже закончил телефонный разговор и теперь обращается к нему. Пристыдив себя за недозволительное поведение в столь сложной ситуации, Александр зло бросил, обращаясь к священнику:
- Вы, Владыко, о себе лучше побеспокойтесь! Если будете так же приставать к незнакомым людям на улице, это добром  для вас не обернется!
Само осознание того, что поведение священника мало, чем походило на должное человеку его сана, злило Александра неимоверно. Любивший, чтобы все было так, как он привык и как он хотел, сейчас мэр столкнулся с тем, что нарушало мерное течение привычного ему ритма жизни.
Священники не шляются ночью по сомнительным подворотням. Не курят. Не караулят трупы. И, уж, точно не целуют незнакомых мужчин в темноте гаражных комплексов.
Еще и эти глупости о вампирах. Александру так надоело ото всюду слышать «вампиры то», «вампиры это», что сейчас он просто взорвался, разочарованный тем, что и епископ верит в эти небылицы а, значит, не согласится помочь ему с массовой обработкой сознания горожан, направляя их мысли в сторону от опасной темы.
- Ваше Святейшество, что за чушь я слышу от вас? – злой голос у мэра, да, но интонации он не повышает, скорее, опускается до шипения, - Какие вампиры? Какие такие особые места? Да этого несчастного оприходовал обычный человек! Убийца, без которого любой крупный город – не город! Это обычная смерть! Или он напился и замерз! Обкололся, да что угодно, при чем тут вампиры? Эти сказки хороши, чтобы детей пугать, а вы, взрослый человек, при вашем-то положении и такие слова..
Александр сжал кулаки, стараясь потушить в себе этот разрушительный огонь, толкавший его сейчас наговорить множество грубостей священнику. И, тут, как ушат холодной воды, реплика, заставившая его усомниться в том, что происходящее с ним – происходит на самом деле.
- Простите? – мэр подумал, что, возможно ослышался, ведь не может священнослужитель произнести слова, которые только что слетели с губ епископа, - О каком удовольствии вы изволите говорить?
Озаренный догадкой, что, скорее всего, это сон и, он сейчас спокойно расположившись в своей уютной кровати, спит, подтолкнули Александра к тому, что он пребольно ущипнул себя за запястье. Нет, судя по боли, никакой это был не сон. Тогда, что? Священник – не священник?
Но он же отчетливо видел лицо епископа в свете зажигалки, пусть и неверном, но все-таки достаточном, чтобы узнать человека. Да, Александр старался сводить свое присутствие на светских обязательных мероприятиях к минимуму, но это совсем не означало, что он их полностью игнорировал и, разумеется, не раз видел и общался с епископом Арджеша. Так, как тогда двое достаточно хорошо знакомых человека могут стоять в каком-то Богом забытом месте и, вести разговор о совершенно диких, по мнению Александра, вещах?

Замешательство Александра было более сильным, чем это отображали эмоции на его лице. Совершить вот так ошибку, обознавшись и, продолжать упрямо не верить в то, что ему говорили – было совершенно в духе мэра. Именно поэтому он не придал большого значения словам мужчины, пропустив болтовню про какого-то там брата мимо ушей. Давно уже он привык к тому, что все либо проверяется и достоверно узнается им самим, либо не верится до ближайшего удобного случай совершить указанные выше действия. Сейчас возможности проверить не было. Значит, он велел себе исходить из возможности (пусть и ничтожной), что стоящий перед ним человек – священник, который зачем-то старается его запутать. А еще ему отчего-то казалось, что его узнали. То ли тон поменялся, то ли что-то еще такое проскочило в голосе «священника», но Александр был теперь совершенно уверен – его личность также более не представляла собой тайну.
- Бросьте, Владыко, никто вас не собирался смешить. Я не в балагане клоуном подрабатываю, - Александр начинал злиться, не понимая, что за цели преследует мужчина и чем вызван его такой вызывающий  тон, - А что до вашей репутации, она действительно трещит по швам лично в моих глазах. Довольно, я понял, что вы хороший актер и что не хотите быть узнанным. Но нам надо поговорить о важном.
Не самое лучшее место и время, мэр это прекрасно понимал. Но намеки этого горе священника настолько выбивали его из колеи, что Александр готов был схватиться за любую первую подвернувшуюся тему, чтобы сместить центр внимания с себя. Перехватив руку совсем зарвавшегося священника, он отвел ее от своего лица, гневно прошипев:
- Какое удовольствие, говорите? А я вам скажу, какое! Откуда здесь труп? Что вы тут делаете и, что вообще здесь происходит?  Могильщиком подрабатываете или санитаром скорой помощи? Не по сану, Ваше Святейшество, не по сану! Что об этом скажут в Бухаресте, а?
Давить на вышестоящее руководство было бесполезно, Александр об этом знал, но все равно не мог отказать себе в этой маленькой слабости – припугнуть. Хотя, он и не был уверен, что в ответ ему не раздастся смех, какой он уже имел сомнительное удовольствие слышать несколько минут назад, но это все-таки как-то, но отвлечет мужчину, который снова слишком близко к нему подобрался. Все еще полный решимости выбраться из передряги без применения грубой физической силы, Александр продолжал вести линию более или менее спокойного разговора, считая, что кулаками он еще успеет намахаться. Тем более, в отношении  священника.
А в том, что перед ним действительно епископ он уже мало сомневался. Все дело в запахе. Ладан, годами въедавшийся в кожу и волосы священника давал еле уловимый, но постоянно присутствующий запах, который теперь, когда они стояли так близко друг от друга, был весьма ощутим обонянию мэра.
Прикрыв глаза и скрывая в уголках губ полуулыбку, Александр продолжал свои подтрунивания, подстраиваясь под лирично-наглый тон епископа:
- Время темное, действительно, Владыко, а вам на службу завтра рано вставать, ведь так? Что же вы, труп пораньше расчленить и прибрать не сподобились-то? Все-таки глухой переулок, никто не помешал бы… Вот оно, удовольствие где, да, Владыко?  Труп сначала создать,  а потом самому же и уничтожить. Ну, что вы мне сказки о каких-то вампиров тут рассказываете? Полноте, я буду молчать о вашем маленьком увлечении, не надо дергаться. Поверьте, я – самое надежное хранилище для любых ваших тайн.
Александр убедительно покивал, подпустив в глаза грусти и чего-то такого, что можно было смело принимать за сопереживание горю другого человека. Хитрый и злой зверь в душе мэра, уютно устроившись, урчал – играть на публику мэру всегда нравилось, еще в школе он отличился в нескольких театральных постановках.

Уход священника можно было бы посчитать бегством. Собственно, именно так и охарактеризовал его для себя Александр. Весь бред про братьев и еще что-то, был пропущен мимо ушей. Мэр не сомневался, что интуиция его не подвела и, общаться ему довелось именно что с епископом, а не с каким-то наспех выдуманным его клоном. 
Поглядев во след ушедшему мужчине, Александр задумчиво перевел взгляд на труп. То, что оставлять его здесь не следует, это было ясно. Но и светиться возле потенциального места преступления Кришан тоже не намерен был. Потому, решением принято было однозначное и, самое верное – добравшись до освященной части окраинного района, мэр отыскал первый попавшийся телефон-автомат и, набрал номер полиции. Сообщение его было коротким – только адрес и место расположения трупа. И, разумеется, никакой чепухи про вампиров им упомянуто не было – это священник, если хочет, пусто верит в подобные сказки, Кришан же готов был поклясться, что в его городе таким экзотические существа не водятся.
Покинув без происшествий окраину города, Александр возвращался домой, когда уже светало. Решив, что смысла в такси нет, раз, уж, он сегодня решил путешествовать пешим образом, мэр неторопливым шагом пересек половину центра города (благо, что не большого) и, срезав через парк, направился домой.

>>>  Дом у озера